я домовой
я хочу залегать под обоями тишиной,
я хочу обитать серым призраком по углам,
замирать в этих комнатах словно живая мгла
я не смогла
без вопросов принять эту данность и все дела,
но теперь в пустоте после стольких напрасных битв
я хоть чем-то пытаюсь ускорить сердечный ритм,

но даже если резать меня, даже если выжать меня
до последней моей ноты,
даже если гнать во всю дурь, даже если ход продолбить
не жалея моей плоти,
и даже если мстить мне вот так, даже если стиснуть меня
так, что ребра мои треснут -
я же не найду ничего. я не смогу ничего тебе дать,
кроме этой песни.

море внутри разливалось, мы строили планы со вкусом brie
мои руки нашли свой покой на твоих плечах,
мамы рады, мы рады, жениться бы сгоряча здесь и сейчас
я держала внутри ураганы дыша с трудом
рисовала нам путь в общей вечности, но потом
так обыденно и без причин ослабел поток

но даже если резать меня, даже если выжать меня
до последней моей ноты,
даже если гнать во всю дурь, даже если ход продолбить
не жалея моей плоти,
и даже если мстить мне вот так, даже если стиснуть меня
так, что ребра мои треснут -
я же не найду ничего. я не смогу ничего тебе дать,
кроме этой песни.

но не надо мне, надо мне, мне не надо,
я ловлю себя дома с чужими рядом,
я ловлю с тоненькой сигаретой,
но не надо мне, надо мне, надо это.
по дороге до логова среди ночи
в чьем-то темном салоне делаю громче,
в голове образуется ровный прочерк
мое имя красуется среди прочих;
по дороге до логова среди ночи
изучаю анатомию обочин,
утомленная рулем рука чужая
на бедре на моем на левом отдыхает;
а на утро я на кухне закипаю постепенно
под дыхание чужое через стену
жду будильника, его и замерзаю
пока дремлет мой сегодняшний хозяин
вот доеду я до дома и до душа
там я выпью и высплюсь и будет лучше
мне не плохо, я теперь живу за челкой
одинока как моя зубная щетка...