Моя бывшая подруга сейчас растолстела
Сидит дома, варит борщ, штопает мужу трусы
И, пряча в мятом халате рыхлое тело
Украдкой у зеркала бреет усы,
Да-да, бреет усы.

А ее тучный муж вонзил свой взгляд в телевизор
Он только ест или спит, или смотрит в окно
И жиром забрызган его теплый свитер
А взгляд безразличьем охвачен давно,
Очень давно.

Он вечером, сидя за столиком в кухне
Чавкая будет жевать бутерброд с колбасой
В тарелку с гарниром пикируют мухи
И он их лениво отгоняет рукой,
Отгоняет рукой.

Но ночь пришла, и, прошаркав тапками
Вы ложитесь в кровать и гасите свет
И он долго будет мять тебя потными лапами
Изображая страсти, которых уж нет,
Которых уж нет.

А в воскресенье он наденет сорочку и галстук
Почистит ботинки, и вы придете ко мне
Ты будешь скромно молчать, а он громко хвастать
Как много счастья в вашей семье,
О, в вашей семье.

А потом, прощаясь и выходя из квартиры
Ты, улучив момент украдкой, поцелуешь меня
От тебя пахнет вдруг дешевым мылом
И я не смогу вспомнить прежней тебя, Прежней тебя.

И так год за годом минуют тоскливо
А вы с ним от жизненых бурь в стороне
Внуки спросят: "Была ль ты счастливой?"
И ты бездумно ответишь: "Вполне!"
Ты ответишь "Вполне!"