Это было или не было в Сибирских краях,
Шёл пацан с охоты, как-то домой.
Вдруг волчонка он увидел в придорожных кустах,
Рядом с матерью, волчицей седой.
Тот скулил и дёргал матери пустые соски,
А под ней кипела кровью земля!
Взял пацан, его тогда из непокорной тайги,
У него теперь другая семья.
Целый год, его лечил он, а вернее её
Всё, что имел, пополам с ней делил.
Сколько волка не корми, возьмёт природа своё
И весной, её он в лес отпустил.

Шёл ему, тогда всего лишь девятнадцатый год,
Небом синим, отражалось в глазах.
Он лежал, а над ущельем душу рвал пулемёт
И сошлись лоб в лоб Господь и Аллах!
"Духи" шли и добивали его лучших друзей,
Ждал когда дойдёт черёд до него.
Словно резали под горло, молодых лебедей,
Он увидел над собою её.

И подумал: "Смерть пришла, чуть раньше, чем ожидал…
На каких-нибудь пятнадцать шагов…"
Он примерно представлял её звериный оскал,
Острые, как штык, ножи от клыков.
Маме он сказал: - "Прости!", а девчонке: - "Прощай!"…
И душою провалился во мглу…
А волчица потащила то ли в ад, то ли в рай
Его тело, по камням за скалу.

Сколько времени прошло, теперь не скажет никто,
Всё мелькало перед ним как в бреду.
Она звёздными ночами согревала его,
Рядом с ним ложилась спать на снегу.
Он отчётливо услышал, вдалеке гул брони
И вертушек, барабанную дробь.
Еле слышно прохрипел волчице: - "Это свои…"
И как мать, поцеловал её в лоб.

А когда он всё дальше, прошагал всю Чечню
И вернулся в край родной, наконец.
Схоронил он дома батю и маманю свою,
С другом, девушка ушла под венец.
Поселился он у леса, в самой крайней избе,
Говорили люди, что в тот же год…
Одинокая волчица появилась в тайге,
Как учуяла самца своего.
Его именем гордился показательный полк,
Зря тайгу чесал отряд егерей.
Он исчез, но знаю я, что ушёл старый волк
С одинокою волчицей своей!